Главная страница.

Восковой голод

Со времен Гостомысла мед и воск неизменно фигурируют в числе предметов нашего экспорта. С неизменностью этого оборота могут сравниться разве только попытки импортировать в великую и обильную нашу землю продукт, которым судьба наделила нас менее всего – порядок… Начиная от Гостомысла и Петра Великого и кончая современным «внутренним» Немцем, мы усиленно импортируем порядок то «из варяги», то из Голландии, то из Германии, но хрупкое заморское растение никак не хочет приживаться на безбрежье скифских равнин.

Как бы то там ни было, когда с закрытием границ импорт порядка прекратился окончательно, нам пришлось вынести немало весьма чувствительных ударов и по карману, и по желудку, и по многому другому, о чем писать не приходится. Переживали всевозможнейшие виды голода: разменный, дровяной, мясной, медный, угольный. Переносили и железнодорожное голодание, хотя и временное. Одним из наименее, может быть, чувствительных, но все же несомненным, объявился и восковой голод.

Статистика утверждает, что имеющимися в России 900.000 рамочных и 4.000.000 более примитивной конструкции ульев добывается ежегодно около 995.000 пудов воску. События последнего года могли сократить эту добычу приблизительно на 150-170.000 пудов. Таким образом, восковой запас в стране должен равняться около 750.000 пудов.

Для удовлетворения же потребностей нашего внутреннего рынка требуется ежегодно около 670.000 пудов, из которых 50.000 идет на производство искусственной вощины, 20.000 на различные технические надобности, а вся остальная масса, 600.000 пудов, идет на производство церковных свечей. Таким образом, по самым скромным расчетам, внутри страны должно оставаться около 70-80.000 пудов.

И все-таки воска нет.

И здесь, как и во многом другом, центр тяжести вовсе не в фактической недохватке продукта. Воск есть, но «в распылении».

До войны Немцы, опять-таки, как и во многих других отраслях торговли и промышленности, почти монополизировали скупку воска у русских пчеловодов. Воск наш скупался по цене от 18 до 22 руб. за пуд, вывозился в Германию, там «обрабатывался», т. е. фальсифицировался минеральными восками, а затем ввозился обратно в Россию и продавался почти исключительно епархиальным свечным заводам, но уже по цене 26-28 руб. за пуд. Этой операцией занималась преимущественно крупная гамбургская фирма «Иоганн Кроль и Мейер». И ввоз нашего же собственного, только значительно вздорожавшего и испорченного воска выражался в огромной цифре 200.000 пудов ежегодно. Какую дань мы платили Немцам за эту операцию – может показать элементарнейший арифметический подсчет.

Отчего же свечные заводы не покупали воск непосредственно у пчеловодов? Это – секрет, точнее секрет полишинеля. Во всяком случае есть масса данных, указывающих на то, что заводы гораздо охотнее совершали сделки со скупщиками Немцами, платили им более высокие цены и систематически уклонялись от сделок с пчеловодными обществами и отдельными пчеловодами. Нечего и говорить о том, что епархиальные заводы ничего не сделали для того, чтобы поднять технику нашего пчеловодства, организовать разрозненных пчеловодов и т. д. Если при некоторых заводах и существуют «образцовые» пасеки, то они технически стоят ничуть не выше среднего уровня нашего пчеловодства.

В дело поставки воска для епархиальных заводов вмешалось и хозяйственное управление при Св<ященном> Синоде. Был образован центральный комитет, имевший целью объединить все русские епархиальные свечные заводы в нечто вроде треста. Начал этот комитет свою деятельность с нормировки цен на воск, запретив заводам покупать его по цене выше 28 руб. за пуд. Пользуясь этой нормой, в Курской, например, губернии скупщики скупили в прошлом году весь воск по 28 р. 50 к. за пуд. Администрация курского завода, оставшись без воска, послала слезницу в Петроград. Запрет был снят, но воска уже не было и пришлось покупать его уже по 33-35 руб. пуд. Операция эта дала заводу около 220.000 убытка.

Затем появился другой проект, уже известный в печати – проект передачи поставки воска для всех заводов в руки одного лица Штумпфа, опять-таки Немца. Против этого проекта восстали три крупнейших завода, оба столичные и киевский. Однако их протест ни к чему не привел, и с Штумпфом было заключено соглашение, согласно которому центральный комитет закупает воск для всех русских епархиальных заводов только через Немца Штумпфа, платя ему комиссионных по 20 к. за пуд.

Так, вместо организации и развития русского пчеловодства, синодское управление снова прибегает к гостомысловскому приему. Земля наша велика и обильна, а для порядку есть в ней Немцы. И прежний порядок, нарушенный было войной, снова воцарится в русском пчеловодстве.

И. С.

«Новое Время», № 14366, 6 (19) марта 1916 г.