К. А. Чистяков, кандидат исторических наук, Москва

К. А. Чистяков, кандидат исторических наук, Москва

И. Л. Солоневич в современной историографии

Продолжение 1

Несколько рецензий вышли на первое отдельное российское издание «России в концлагере» - в 1999 г. в издательстве «Москва» (в 2000 г. вышло идентичное переиздание). Отмечу следующие – статью Дениса Драгунского «Джентльмен в ГУЛАГе» в журнале «Новое время», [28] где о «России в концлагере» он пишет с уважением, сравнивая ее с «Архипелагом ГУЛАГ» Солженицына, причем в этом сравнении «Россия в концлагере» выигрывает, а также публикацию Юрия Щеглова в газете «Алфавит» под названием «Шагреневая шкура». [29] Написано с душой, автор случайно нашел книгу Солоневича еще в 1944 г. в Киеве, и она произвела на него неизгладимое впечатление. Позволю себе привести цитату:

«То, о чем писал Солоневич - а писал он о житье-бытье на Беломоро-Балтийском канале, - находилось в необъяснимом для меня противоречии с другой книгой, принадлежавшей нам до войны. Книга была большого размера, в переплете серо-стального цвета, с профилями вождей, многочисленными фотографиями. Я рассматривал отретушированные снимки - и все мне там нравилось: рассказы про подвиги заключенных на трудовом фронте и особенно про их культурный досуг и премиальные пирожки. А текст Солоневича вызывал уныние и тоску.

Позже я узнал, что Иван Солоневич писал свою книгу в эмиграции, по ночам. После работы грузчиком в гельсингфорсском порту. Она первой опровергла парадное издание, вышедшее под редакцией Горького, Авербаха и чекиста Семена Фирина, чудовищное изделие группы наемных советских писателей».

Вышла также рецензия Виктора Селезнева в бюллетене «Мемориал», дополненная перепечаткой биографической статьи о Солоневиче из упоминавшейся «Литературной энциклопедии русского зарубежья». [30]

За последние несколько лет вышли только две публикации – совсем небольшая рецензия в журнале «Новый мир» в рубрике «Книжная полка Дмитрия Дмитриева» на издание журналом «Москва» романа Солоневича «Две силы» 2002 г., который автор называет «национальным бестселлером» [31] (автор почему-то пишет, что о Солоневиче узнали из «Архипелага ГУЛАГ», хотя именно в этом произведении Солженицын о Солоневиче не упоминает), а также Тимура Латыпова в казанской газете «Время и деньги» - к выпуску издательством «Эксмо» «Народной монархии» в 2003 г. [32], которая, хотя и является рецензией, состоит по большей части из краткой биографии автора на основе выше упоминавшейся биографической статьи Солоневича из «Литературной энциклопедии русского зарубежья» с теми же ошибками.

3. Объемные содержательные исследования

До 1990 г. Солоневич был совершенно неизвестен, замалчиваем и неиздаваем, поэтому первые исследования создавались в лучшем случае на основе материалов эмигрантских периодических изданий Солоневича и автобиографических сведений из его работ, архивные данные только начинали рассекречиваться.

Пожалуй, первой серьезной попыткой исследования жизни и деятельности Солоневича стала статья Олега Алексеева «Одиссея Ивана Солоневича, неукротимого борца и русского писателя», опубликованная в специальном выпуске газеты «Литературная Россия» «Русский рубеж» в 1991 г. [33] Она содержит фактологические неточности, а также, судя по всему, непроверенные данные, особенно о германском периоде жизни Солоневича. «Наша страна» отреагировала на статью и отметила, с одной стороны, «очень хорошее знание жизни и деятельности И.Л. Солоневича в 30-х годах», а, с другой, - те самые неточности, написав при этом: «Есть и прямые передержки, как в части, касающейся отношений писателя с гитлеровской властью». [34]

В 1996 г. вышла интересная публикация Михаила Лукашева «После «Самообороны и нападения» Солоневич пишет «Россию в концлагере»». [35] Вышла в спортивном журнале «Боевое искусство планеты» и содержит, помимо достаточно подробной биографии практически без ошибок, анализ пособия «Самооборона и нападение без оружия», написанного Солоневичем в 1928 г. по заказу НКВД для служебного пользования. [36] Это исследование стало первым и пока фактически единственным, написанным с использованием следственного дела Солоневича из архива КГБ, содержит некоторые не известные ранее подробности жизни Солоневича в СССР, в том числе касающиеся первой, неудачной, попытки побега, и тем самым представляет интерес. Из него, например, можно узнать, что Солоневич в 35 лет участвовал в первенстве Москвы по боксу – правда, не очень успешно. Что касается самого пособия по самбо, то, как замечает автор, «система Солоневича так и не получила широкого распространения в практике правоохранительных органов». [37] Единственное, что непонятно, на основе чего могло родиться такое заключение Лукашева:

«В 1941 году по личному указанию Геббельса было финансировано издание его [Солоневича] книги «Возрождение империи». Возрождать Российскую империю должен был никто иной, как лучший друг русского народа Адольф Гитлер. Как известно, подавляющее большинство русской эмиграции симпатизировало борьбе своих соотечественников с оккупантами. Нередким было и их участие в движении сопротивления нацистам. Солоневич же уговаривал поддержать гитлеровцев, убеждал русских вступать в нацистскую армию, патетически восклицая: «Где же наши генералы и полковники с блестящим прошлым военным опытом?!» [38] И, уже от себя: «И едва ли заслуженным был такой либеральный жест КГБ, как посмертная реабилитация Ивана Солоневича...» [39]

В 1997 г. в журнале «Латинская Америка» появилась работа Нила Никандрова «Иван Солоневич возвращается с чужбины...». [40] Автор основывается в том числе и на уникальных не публиковавшихся ранее данных; на данный момент – это наиболее достоверная, подробная и интересная биографическая работа, что без ложной скромности отметил и сам автор, написав письмо в «Нашу страну» [41], открывающая новые факты, практически без ошибок, написанная без политического подтекста и с упором на биографические сведения.

Далее отмечу исследователя Михаила Смолина, большая заслуга которого заключается в том, что он подготовил к печати многие работы Солоневича, вышедшие в издательстве журнала «Москва» в рамках серии «Пути русского имперского сознания» («Белая империя», «Россия в концлагере» (2 издания), «Две силы», сборники послевоенных статей), а также большие и содержательные предисловия к ним, которые, в принципе, можно рассматривать как отдельное биографическое исследование, содержащее лишь небольшие неточности. В 1997 г. вышла первая публикация из перечисленных – «Белая империя» - с предисловием Смолина под названием «Я, конечно, русский империалист...». [42] В дальнейшем эта статья выходила либо в сокращенном виде, [43] либо в расширенном, [44] также в основном в качестве предисловий.

Несколько особняком стоят очерк Смолина «Антикоммунистический свидетель» в сборнике «Очерки имперского пути: Неизвестные русские консерваторы второй половины XIX - первой половины XX века», [45] где речь, правда, идет в основном не о Солоневиче, а о коммунистах, а также предисловие к последнему пока изданию из вышеупомянутой серии – сборнику статей Солоневича «Коммунизм, национал-социализм и европейская демократия», [46] - где также наибольшее внимание уделено идеологическим моментам.

Выделю также работы Валерия Черепицы, посвященные в основном белорусскому периоду жизни Солоневича, а также его отцу Лукьяну Михайловичу, в которых автор опирается на архивные данные. [47]

Отмечу Игоря Воронина, который после нескольких публикаций в санкт-петербургских газетах «Возрождение», «Гражданин Империи», «Монархист» [48] подготовил подробный и обстоятельный материал «Иван Солоневич - журналист, редактор, издатель», охватывающий всю деятельность Солоневича в этом направлении, прозвучавший в качестве доклада на прошлогодней конференции и опубликованный в прошлом же году в газете «Наша страна». [49]

Несколько публикаций о Солоневиче и деятельности «штабс-капитанского движения» имеет также автор этого доклада. [50]

4. В отдельный раздел я вынес две публикации, посвященные деятельности Солоневича применительно к одному конкретному региону. Первая – работа Елены Сойни «Иван Солоневич и Финляндия», [51] вышедшая в 2000 г. в сборнике статей «Гуманитарные исследования в Карелии» и в журнале «Север» под названием «Нет Соловков, не видно России...», дополненная небольшой биографией Солоневича. [52]

В ней автор описывает последние дни побега Солоневичей из концлагеря, первые дни их пребывания в Финляндии, отношение к стране, к финнам, в т.ч. эмигрировавшим в СССР, - на основе цитат из «России в концлагере»; наибольшую ценность представляет факт использования автором материалов Фонда И. Солоневича в Финском национальном архиве (Хельсинки), ранее не известных широкой публике, – в т.ч. письмо его жене Тамаре Владимировне из Йоэнсуу (Солоневичи были там на карантине) в Берлин от 17 августа 1934 г., очерки «Карелия уходит...», «Финские эмигранты в Советской России», неопубликованные, но, судя по всему, впоследствии в том или ином виде вошедшие в «Россию в концлагере».

Второе исследование из этой категории – работа Виктора Бойкова «И.Л. Солоневич и Эстония», опубликованная в первом выпуске «Трудов Русского исследовательского центра в Эстонии» в 2001 г. [53]

Она написана на основе уголовного дела из филиала Эстонского государственного архива, заведенного советскими спецслужбами на российских эмигрантов, занимавшихся антисоветской деятельностью, где, в частности, содержатся и материалы о Солоневиче.

Автор опубликовал часть этих материалов – в частности, текст ранее не известной брошюры «Основы штабс-капитанского движения», выписки из протоколов допросов и показания обвиняемых и свидетелей, снабдив все это неплохими примечаниями и интересными сведениями о персоналиях.

Что касается вступительной статьи с биографией Солоневича, то здесь автор явно основывается не на первоисточниках, а на сомнительных исследованиях, каковыми является уже не раз упоминавшаяся биография Солоневича из «Литературной энциклопедии русского зарубежья», повторяя все ее нелепые ошибки.

5. Исследования взглядов Солоневича

Следующий раздел – публикации, авторы которых ставили своей основной целью изучение взглядов Солоневича - в основном, конечно, это касается его концепции народной монархии. Обычно они сопровождаются краткой биографией Солоневича с распространенными неточностями.

Самая ранняя из найденных – статья Вячеслава Океанского «Христианское осмысление сущности государства в традиции русского православного органицизма: Хомяков - Леонтьев – Солоневич» в сборнике материалов научной конференции «Традиции в контексте русской культуры», прошедшей в Череповецком государственном педагогическом институте в 1995 г., [54] - небольшая и на основе нескольких цитат основных идей из «Народной монархии».

В 1998 г. вышла книга Ольги Волкогоновой «Образ России в философии русского зарубежья», в которой Солоневичу был посвящен большой очерк под названием «Народная монархия», [55] начинающийся выводом автора о том, что Солоневич - «чрезвычайно интересный и несомненно талантливый человек». [56]
Основная часть статьи, в отличие от большинства подобных работ, представляет собой не простой пересказ идей Солоневича, а попытку их критического анализа и оспаривания, при полном непонимании сути основных идей. Именно поэтому позволю себе остановиться подробнее на этой публикации. Вот одна из цитат:

«Объективно Солоневич был ярким представителем модернистской версии монархизма: его идеал – народная (по существу – выборная) монархия.
Казалось бы, подобная «выборная» интерпретация монархического идеала абсолютно несуразна; одной из особенностей монархической власти как раз и является ее абсолютный, независимый от народного волеизъявления характер. Но вот тут-то как раз Солоневич опирался на реальные факты русской истории: он вспоминал, как еще в суздальском княжестве, из которого и выросло Московское, народ «принял» князя Андрея и отверг его братьев, как в 1613 году Русь избрала первого Романова. Солоневич убеждал читателя, что российская монархия как раз и была выборной, народной монархией, просто люди выбирали не на четыре года (как президентов в европейских странах), а навсегда. Поэтому будущей России лучше вновь вернуться к старым принципам – выбрать монарха». [57]

В целях восстановления исторической истины процитирую отрывок уже из Солоневича - из той самой «Народной монархии», на которую ссылается автор исследования, – отрывок о «выборности» монархии в понимании Солоневича:
«Московская монархия была по самому глубокому своему существу в ы б о р н о й монархией. С той только разницей, что люди выбирали не на четыре года и не на одно поколение, а выбирали н а в с е г д а. Или пытались избрать навсегда. В самом основании Московской Руси - Суздальского княжества - лежит факт и з б р а н и я: суздальцы «приняли» князя Андрея, п о м и м о его братьев. В 1613 году Русь «избрала» Михаила Феодоровича. И так как избрание предполагалось «навсегда», то оба они так или иначе были связаны с прошедшим «всегда», с бесспорной или спорной, но все-таки принадлежностью к династии. «Прекрасно цветущий корень Августа Цезаря» - в 1613 году имел в виду установить такую же бесспорность в прошлом, как это же имело в виду происхождение фараона от бога Ра, или японской династии от Луны. Но по существу это было избрание формы правления (выделено мной. – К.Ч.». [58]

А вот другая цитата: «Идея л е г и т и м н о й монархии поддерживалась в России крепче, чем где бы то ни было в истории человечества, но ведь н а с т о я щ е й монархией может быть только легитимная. Когда после Смутного Времени был поставлен вопрос о реставрации монархии, то собственно никакого «избрания на царство» и в помине не было. Был «розыск» о лицах, имеющих наибольшее наследственное право на престол. А не «избрание» более заслуженных. Никаких «заслуг» у юного Михаила Феодоровича не было и быть не могло. Но так как только наследственный принцип дает преимущество абсолютной бесспорности, то именно на нем и было основано «избрание»». [59]

Вот к этим выборным принципам и предлагал вернуться Солоневич.

Хотелось бы также рассмотреть другой момент, касающийся монархических течений эмиграции и вопроса престолонаследования. Вот что пишет автор публикации:

«Монархисты в эмиграции делились (и делятся) на «романовцев» (то есть сторонников восстановления династии Романовых на российском престоле) и «народников», считавших, что правящую династию должен будет определить народ». [60] К числу народников отнесены, помимо Солоневича, Ильин, Сикорский, Макаров; и далее следующий тезис - сначала сильнее были первые, но в 30-е гг. верх взяли вторые.